- Да, мы не верим в бога, - чуть улыбнувшись испугу ин-
туриста, ответил Берлиоз.- Но об этом можно говорить совершенно
свободно.
Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже
привизгнув от любопытства:
- вы атеисты?!
- Да, мы атеисты, - улыбаясь, ответил Берлиоз, а Бездомный
подумал, рассердившись: "вот прицепился, заграничный гусь!"
- Ох, какая прелесть!- Вскричал удивительный иностранец и
завертел головой, глядя то на одного, то на другого литератора.
- В нашей стране атеизм никого не удивляет, - дипломатиче-
ски вежливо сказал Берлиоз, - большинство нашего населения со-
знательно и давно перестало верить сказкам о боге.
Тут иностранец отколол такую штуку: встал и пожал изумлен-
ному редактору руку, произнеся при этом слова:
- позвольте вас поблагодарить от всей души!
- За что это вы его благодарите?- Заморгав, осведомился
Бездомный.
- За очень важное сведение, которое мне, как путешествен-
нику, чрезвычайно интересно, - многозначительно подняв палец,
пояснил заграничный чудак.
Важное сведение, по-видимому, действительно произвело на
путешественника сильное впечатление, потому что он испуганно
обвел глазами дома, как бы опасаясь в каждом окне увидеть по
атеисту.
"Нет, он не англичанин..."- Подумал Берлиоз, а Бездомный
подумал: "где это он так наловчился говорить по-русски, вот что
интересно!"- И опять нахмурился.
- Но, позвольте вас спросить, - после тревожного раздумья
спросил заграничный гость, - как же быть с доказательствами
бытия божия, коих, как известно, существует ровно пять?
- Увы!- С сожалением ответил Берлиоз, - ни одно из этих
доказательств ничего не стоит, и человечество сдало их в архив.
Ведь согласитесь, что в области разума никакого доказательства
существования бога быть не может.
- Браво!- Вскричал иностранец, - браво! Вы полностью по-
вторили мысль беспокойного старика иммануила по этому поводу.
Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а
затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное
шестое доказательство!
- Доказательство канта, - тонко улыбнувшись, возразил об-
разованный редактор, - также неубедительно. И недаром шиллер
говорил, что кантовские рассуждения по этому вопросу могут удо-
влетворить только рабов, а штраус просто смеялся над этим до-
казательством.
Берлиоз говорил, а сам в это время думал:"но, все таки, кто
же он такой? И почему так хорошо говорит по-русски?"
- Взять бы этого канта, да за такие доказательства года на
три в соловки!- Совершенно неожиданно бухнул Иван николаевич.
- Иван!- Сконфузившись, шепнул Берлиоз.
Но предложение отправить канта в соловки не только не по-
разило иностранца, но даже привело в восторг.
Именно, именно, - закричал он, и левый зеленый глаз его,
обращенный к Берлиозу, засверкал, - ему там самое место! Ведь
говорил я ему тогда за завтраком: "вы, профессор, воля ваша,
что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно не-
понятно. Над вами потешаться будут".
Берлиоз выпучил глаза. "За завтраком... Канту?.. Что это он
плетет?"- Подумал он.
- Но, - продолжал иноземец, не смущаясь изумлением Берлиоза
и обращаясь к поэту, - отправить его в соловки невозможно по
той причине, что он уже с лишком сто лет пребывает в местах
значительно более отдаленных, чем соловки, и извлечь его оттуда
никоим образом нельзя, уверяю вас!
- А жаль!- Отозвался задира-поэт.
- И мне жаль!- Подтвердил неизвестный, сверкая глазом, и
продолжал:- но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели бога нет,
то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем
вообще распорядком на земле?
- Сам человек и управляет, - поспешил сердито ответить без-
домный на этот, признаться, не очень ясный вопрос.
- Виноват, - мягко отозвался неизвестный, - для того, чтобы
управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый,
хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить,
как же может управлять человек, если он не только лишен возмож-
ности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно корот-
кий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже
за свой собственный завтрашний день? И, в самом деле, - тут
неизвестный повернулся к Берлиозу, - вообразите, что вы, на-
пример, начнете управлять, распоряжаться и другими и собою,
вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас... Кхе...
Кхе... Саркома легкого...- Тут иностранец сладко усмехнулся ,
как будто мысль о саркоме легкого доставила ему удовольствие, -
да, саркома, - жмурясь, как кот, повторил он звучное слово, - и
вот ваше управление закончилось! Ничья судьба кроме своей со-
бственной, вас более не интересует. Родные вам начинают лгать,
вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шар-
латанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и
третье - совершенно бессмысленно, вы сами понимаете. И все это
кончается трагически: тот, кто еще недавно полагал, что он чем-
то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном
ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более
никакого, сжигают его в печи. А бывает и еще хуже: только что
человек соберется с"ездить в кисловодск, - тут иностранец при-
щурился на Берлиоза, - пустяковое, казалось бы, дело, но и это-
го совершить не может, потому что неизвестно почему вдруг возь-
мет - поскользнется и попадет под трамвай! Неужели вы скажете,
что это он сам собою управил так? Не правильнее ли думать, что
управился с ним кто-то совсем другой?- И здесь незнакомец рас-
смеялся странным смешком.